Обычно, ночами в больнице гораздо тише. Нет, конечно жизнь кипит в круглосуточных операционных, но пациенты уже дремлют или пытаются это сделать под бдительными и суровыми взглядами дежурных медсестер. А уж в морге и вовсе стоит «мертвая тишина». Обычно… но не сегодня.
Впрочем, двери были плотно закрыты и только обладающий феноменальным слухом, мог что-то невнятно-грохочущее услышать из подвала мертвецов. Но жизнь в морге кипела. Среди хладных тел было трое вполне живых и очень разгоряченных, двое из которых избивали третьего. Сильно и методично.
Третий визжал, мычал и брыкался на стуле, к которому был привязан. Садисты проявили смекалку и лупили его не кулаками, а обрезками шлангов высокого давления. То есть больно, но не убьешь, да и собственные руки целее будут.
- Ай! Ой! Ироды! Помилуй мя, господи! - верещал толстый мужчина под ударами — Я всех сдам! Все скажу! Только я ничего не знаю! Ай! Ой!
Избиение продолжалось, но его ни о чем не спрашивали. Черные шланги просто врывались в рыхлую плоть, оставляя красные полосы, быстро наливавшиеся черным. Возможно, садисты решили поменять расу Нафани самым изуверским способом и сделать его негром. Наконец, они притомились махать руками и решили передохнуть. Сидящий заплакал и заскулил:
- Что у вас, козлов, за допрос такой? Даже не спросили ничего!
Женя и Акоп ничего ему не ответили, но голос подал, невесть откуда появившийся в подвале мужичок в майке-алкоголичке и с мутными похмельными глазами:
- А это не допрос, - хмыкнул он, выпил рюмочку и закусил ломтиком яблока — мы и так знаем, что ты, скотина, сдал Лену ментам, по приказу Менеджера убийц.
- Я не знаю никакую Лену! - Причитал Нафаня — а менеджер — это должность такая? Только я ни с какими менеджерами не работаю, так банки-бутылки по помойкам собираю. Вы ошиблись! Помилуй, мя господи! Не того взяли, но я никому ничего не скажу, только отпустите. Ай-ай-ай!
Последний возглас был непроизвольным, потому что Акоп наступил ему на пальцы ног своим тяжелым армейским ботинком. Дядя Коля вышел на свет из сумрака и стало заметно, что он не вполне материальный. Никакого похмельного дзена в его глазах уже не было, только ярость и ненависть к пленнику. Он засунул свою призрачную руку внутрь обширного брюха Нафани и сжал нервный узел, под названием «солнечное сплетение».
Заорать Нафаня не смог, потому что у него парализовало диафрагму, но боль была такая, что он бы предпочел еще полчаса повизгивать под шлангами. От боли еще и как можно умереть, но дядя Коля точно знал, когда остановиться.
- Хватит ломать комедию, мудила! - злобно сказал призрак.
Нафаня молчал. Только теперь не изображал из себя дурачка. Он подозревал, кто его похитил.
Трое палачей вдруг изменились. Их кожа налилась красным, как будто ее залили свежей кровью, фигуры выпрямились и разошлись в плечах, на зависть античным статуям. Ногти превратились в когти, а глаза целиком стали черными, без белков и радужных оболочек. Когда они говорили, во рту были видны острые клыки.
- Ты знаешь, кто мы? - спросил дядя Коля.
- Знаю, - с отвращением, сплюнул Нафаня — вы, гребанные демоны! Подстилки ада!
Шланги снова загудели в воздухе. Нафаню ни о чем не спрашивали, а тот лишь матерился, орал и невнятно молился. Можно было подумать, что сотрудники морга и дядя Коля, собрались так казнить беса, но нет. Они останавливались как раз в тот момент, когда могли убить пленника. Потом снова брались за дело.
Наконец они добились своего и, издав гортанный крик, Нафаня обратился. Изо лба вылезли два небольших рога. Не симметрично, один был почти посредине, между бровями, другой на виске. А кожа беса стала розовой, как у мультяшного поросенка.
- Мы тоже знаем, кто ты такой, - как ни в чем не бывало продолжил дядя Коля, - скорее, что ты такое.
- Смейтесь, выродки! - прорычал бес — Такой же подонок как вы, оттрахал мою тупорылую мамашу семь лет назад, чтобы у него хрен отсох! Ничего я вам, скотам, не скажу!
Дядя Коля щелкнул пальцами и в воздухе материализовался стул, где он немедля развалился в непринужденной позе.
- Мы никогда не принуждаем женщин к соитию, а зачатие настолько редкая вещь, что вероятность около статистической погрешности. Кроме того, ты тратишь свои короткие годы не на что-то полезное, а на махание хвостиком перед конченным ублюдком. За пятнадцать-двадцать лет, что в среднем является продолжительностью жизни беса, можно успеть многое. Половину своего срока ты сам выбросил на помойку. Чья это вина? Разве наша?
Нафаня насупился и молчал. Демонов он ненавидел искренне и от всей души. Впрочем, он почти всех окружающих ненавидел, а мнимая доброта происходила из трусости.
Из-за того, что он был наполовину демоном, на Нафаню действовали некоторые, безвредные для человека вещи, например, особые геометрические узоры, которые называют пентаграммами или Ключами Силы. Акоп и Женя, как раз заканчивали рисовать подобную штуку вокруг пленника. Чтобы Ключ сработал, надо было выманить демоническую суть пленника наружу, именно поэтому они и избивали его.
Демон дядя Коля вновь вытащил из воздуха рюмочку дурно пахнущего алкоголя и ломтик яблочка. Нафаня молчал, но смотрел на меловые линии с ужасом. Он не очень хорошо разбирался в потусторонней геометрии, но ничего хорошего от похитителей не ждал.
- Больно не будет, - ухмыльнувшись его перекошенной морде, ответил Акоп и продолжил рисовать в углу пятиконечной звезды какой-то иероглиф.
Бес попробовал молиться, но почему-то не мог вспомнить ни одного псалма. Он напрягал память и лишь какие-то отдельные слова всплывали в сознании, упорно не желая складываться в молитвы.
- Что вы со мной сделали, твари безбожные?!
- Ничего, - холодно ответил дядя Коля и небрежно махнул в сторону законченного узора вокруг пленника — это Дитский Ключ. Он не позволяет врать. А поскольку верующий ты липовый, то и молиться не сможешь.
Не побои сломали Нафаню. У беса была пониженная чувствительность к боли. Просто когда повреждения достигли угрожающего жизни организма уровня, тот инстинктивно перешел в более жизнеспособный режим. Но теперь он попросту не мог лгать, не мог промолчать. От этого пленнику стало даже легче, хотя он понимал, что шансов пережить эту историю у него практически нет. Если ему удастся сбежать от трех демонов, что маловероятно, за длинный язык его прикончит Менеджер убийц.
Он рассказал, что знал и готовился к смерти. Сомнительным утешением было то, что демоны его прикончат быстро. Администратор проклятых придумает что-нибудь изуверски показательное. Уж лучше загнуться в морге сейчас. От жалости к себе Нафаня заплакал, ожидая когда когтистые лапы жителей Ада разорвут его горло.
Ждать пришлось долго. Наконец слезы высохли и бес огляделся. Он был в морге один, если не считать уважаемых покойничков. Демоны попросту бросили его, не потрудившись добить пленника. Помчались всей оравой спасать свою драгоценную Елену. Нафаня пошевелил руками и выяснил, что они даже разрезали веревки. Он был свободен.
Оставалось решить, что делать дальше. Страх раба, в которого он сам себя превратил, работая на Менеджера убийц, приказывал бежать к хозяину и все доложить. Нафаня вспомнил Плюка, которого Администратор проклятых пытал просто за то, что тот не уследил за гребанной девчонкой. Ну, нет! Решил Нафаня и поковылял к выходу. Хватит с меня этой сверхъестественной бредятины, гулей, демонов и психов Менеджеров.
Нафаня вышел из городской больницы Любислава и больше никогда в городе не появлялся. Ходили слухи, что он осел в Улусе Джучи и преподавал демонологию в магическом ПТУ Хогвардс. Но всем было плевать, куда делся рыхлый, нескладный и подлый бес.
------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Поддержать автора и купить электронные книги можно здесь:
https://www.litres.ru/roman-sergeevich-udarcev/ или помочь автору напрямую 5469 4009 8956 4633 (Сбербанк РФ)
Свежие комментарии