Долина Проклятых Матерей была чудным местечком. Пологие горы окружали ее подковой и лишь дальний конец долины упирался в базальтовый утес просто невероятных размеров, там и находился вход в Злые Щели. Сама же долина радовала обилием ручьев, речушек, родников и морем непривычной для ехиатойца, зелени. В долине росло множество земных растений, попадались дубы, осины, даже березы, на возвышенностях росли мачтовые сосны, а редкий подлесок состоял из малины и ежевики.
Если бы не клубящееся разными цветами небо, можно было подумать, что они на Земле. Рита сунулась в ближайший малинник и отводила душу, благо ягоды как раз поспели. Пенелопа не отставала и только демон скривился от земных плодов.
Пока девушки услаждали себя ягодами, Гаврилыч проверил окружающее пространство, к счастью Пустышек рядом не было. Но в то, что им удастся пройти незамеченными он не верил. Ах Пуч дал дельный совет, вот только… Демон поморщился.
Поход выдался долгим и к глубокому облегчению гиганта, они решили остановится на ночлег на краю долины. Это давало хоть какое-то время для размышлений. Рита насобирала полный подол малины и подошла к маленькому костерку, что развел Гаврилыч.
- Разве костер нас не выдаст? – удивилась она – Я думала, мы собираемся на вражескую территорию.
- У Пустышек нет глаз и обоняния, да и слуха нет. – буркнул демон – Хоть фейерверк устраивай, они не учуют.
- И все же ты их боишься. – Пенелопа не отличалась тактичностью – Как чудища без глаз, ушей и носов, могут напугать такого великана? Кто они?
Гаврилыч понял, что от этого разговора и его последствий не уйти. Поэтому глубоко вдохнул, как перед прыжком в прорубь и начал с вопроса:
- Как думаете, в рай берут за действие или бездействие?
Девушки задумались. Они никогда не думали об этом с такой точки зрения. Рита почесала нос и кинула в рот пару ягодок.
- Думаю за бездействие. – решила она – Мы все действовали, грешили то есть, и очутились здесь.
- А те кто в раю, ни разу не грешили? – насмешливо спросила Пенелопа, видимо вспоминая свою земную жизнь.
- Ну твой случай особый, - ответила Рита – большая политика и не на такие чудеса способна.
- Политика политикой, - сказал Гаврилыч – но Пенелопа права. – он обратился к ахейке – Ты жертвы приносила за грехи?
- А как же, я же жена царя, - возмутилась Пенелопа – должна быть примером благочестивости. Так что на праздник урожая и на весеннее цветение, всегда ягненка резала и раз в декаду голубя, а то и двух.
- Садистка. – проворчала Рита.
- От такой и слышу. – огрызнулась ахейка, самого термина она не поняла, но общий смысл уловила.
- Прекращайте. – рявкнул ехиатойец, ему только не хватало женской сколки.
- В рай берут за действия, тут Пенелопа права. – продолжил он – В основном религиозного характера: жертвоприношения, молитвы, священные песнопения и подношения. Когда к нам начали приходить люди, мы вполне понимали, что с ними делать. Корректировать характер, исцелять душевные раны, успокаивать больные сердца. Если вы полагаете что мы просто бросили вас среди развалин, то сильно ошибаетесь. Каждый шаг, каждое поселение было просчитано и никто никуда не попадал просто так. Да, - жестко отрезал он, вскинувшуюся было девушку – и ортодоксы тоже! Нельзя человека заставить стать лучше, можно только показать путь. И если ему с детства втемяшивали что он достоин только мучений, нельзя эту убежденность завалить сладкими пряниками. Пусть нахлебается, пусть переполнится тем, что ожидает, а потом уж поймет, насколько это идиотская затея. Иначе он всю вечность будет ждать подвоха. Будет трястись в ужасе и недоверии к окружающим.
Но были и другие, те кто обрел душу, но так и не успел обрести разум. Даже его зачатки. В них нечего развивать. Многие наши мудрецы ломают головы, пытаясь понять, что с ними делать, но все тщетно. Мы можем лишь отселить их от остальных в тихом уголке и надеяться на чудо. Вот их-то мы и называем Пустышками.
В них нет даже инстинктов, только неосознанная тяга к эмоциям живых существ. Они не злые, они пустые. И вытягивают эмоции и душу из всех, кто окажется рядом. Вот почему мне так страшно идти через их долину.
- Кто же они? – Рита знала, демона мало что могло напугать на этом свете и пыталась представить себе этих жутких существ – Откуда берутся эти монстры?
- Они не монстры, Рита. – мягко ответил Гаврилыч – Они не рождённые дети. Людские дети. Раньше их было очень мало, обычно душа не успевала сформироваться до выкидыша и возвращалась в поле Акаши. Потом люди изобрели аборты и они приходят уже миллионами.
Рита покраснела. Ей было невыносимо стыдно. Нет, она никогда не делала абортов, но сейчас чувствовала себя вывалявшейся в грязи. Гречанку она считала дикаркой, как же, та умерла раньше изобретения кофеварки и липучки, а себя, пусть неосознанно, этаким белым господином. Теперь ее цивилизация показала свое гнилое нутро. И от этого было тошно.
Пенелопа была куда циничнее и практичнее. Она не стала взваливать на себя грехи человечества и спросила Гаврилыча:
- Так, они вытягивают жизнь из человека как гарпии и что ты предлагаешь?
- Ну, есть способ… - промямлил демон.
- Не тяни кентавра за хвост, - топнула ножкой гречанка – говори!
- Если эмоций будет слишком много, то это не даст им приблизится вплотную и мы сможем проскочить.
- Песен аэдов и плясок, я так понимаю, не хватит?
- Даже боль не способна генерировать нужный уровень эмоций, я уже просчитывал, даже если мне отрезать руку…
- Эй, Гаврилыч! – вынырнула из глубин отчаяния Рита – Ты нам еще целый нужен! Давай другие варианты.
- Вот в процессе… - Гаврилыч готов был под землю провалиться, от стыда – ну когда, это… ну пчелки и цветочки…
Девушки переглянулись и захохотали. Предположить, что суровый и могучий мудрец, волшебник и колдун, стесняется такого, они не могли.
- Ты нам поясок перед тобой предлагаешь развязать? – спросила Пенелопа.
- Мне тоже? – Рита внимательно смотрела на демона, чем окончательно лишила его возможности говорить.
- Нет, ну я не это… но как-то же надо…
Рита решала для себя сложную моральную дилемму, настолько ли она любит мужа, чтобы ради него, переспать с ехиатойцем. К счастью, ей не пришлось выбирать. Пенелопа, пожала плечами и змеей выскользнула из туники, оставшись в самом лучшем женском наряде из всех возможных, одетая лишь в волосы.
- Ну, что зажмурился, здоровяк, боишься что-то новое увидеть? – хихикнула она.
- А как же Одиссей? – не удержалась от подколки Рита.
- Душой я буду с ним. – рассеяно ответила гречанка, разглядывая красного гиганта, ее глаза уже блестели.
Гаврилыч топтался на месте. Очевидно и среди своего народа, он не слыл особым ловеласом. Как и у людей, наукой занимались не слишком шустрые в подобных делах.
- Давай, демон, не на эшафот идешь. – поддразнила его ахейка.
- Сейчас. – Гаврилыч достал из поясного кармана бутылочку с оранжевой жидкостью, что дал ему Ах Пуч – Это зелье увеличивает… в общем все увеличивает… - он выпил две трети и протянул бутылочку Пенелопе.
Гречанка покачала головой, отказываясь. Видимо в Элизиуме была напряженка с подобными развлечениями и дополнительные средства ей не требовались. Демон допил. Потом выломал ближайшую осину и наскоро остругав ее кинжалом, подал Рите получившийся тяжелый посох.
- Пока не подействовало, объясняю. – отрывисто проговорил он – Бежим и быстро. Не останавливаемся, не отдыхаем и не сбавляем темп. Посохом будешь отшвыривать Пустышек, с нашего пути… - глаза демона вспыхнули красным пламенем – Начинает действовать.
Рита и сама видела, что зелье начало действовать и быстро юркнула за спину Пенелопе. Ей вовсе не хотелось, чтобы демон перепутал в азарте.
А потом они побежали. Рита бежала впереди и лишь дважды оглянулась. Увиденного ей хватило на всю жизнь. Как оказалось, можно бежать и одновременно «создавать сильные эмоции». Пенелопа кричала, смеялась и охала почти одновременно. Она была из тех, кто не привык скрывать чувства. На Итаке похоже все были в курсе половой жизни царя и царицы.
Подробности процесса тоже были на виду, но о них Рита не рассказывала уже никогда и никому. Потом они углубились в долину и ей стало не до подсматриваний. Ей приходилось искать ровную дорогу, без низко расположенных ветвей, чтобы любовников не сшибло в азарте. Девушка подумывала бросить тяжелую палку, ведь она представить не могла, что ударит ребенка.
Только Пустышки уже не были детьми. Они формировались под действием боли ужаса смерти и полного непонимания происходящего. Первого она увидела минут через десять бега. Тела видно не было. Только торчащие во все стороны младенческие руки и ноги. Сверху этого «паука» венчала голова, гладкая без глаз, рта, носа и ушей. Он сбежал при приближении путешественников.
Следующий был устроен куда проще. Одна огромная, тоже детская, нога и голова сверху. Он был настырным и прыгал им наперерез. Рита постаралась оттолкнуть, а не ударить. В дальнейшем ей пришлось действовать грубо. Пустышки ползли, прыгали и катились на бешенный костер эмоций, желая погреться, ощутить, стать наконец кем-то. Их отшвыривал жар эмоций или тяжелый шест. Но они продолжали свое бессмысленное наступление.
И все это проходило в тишине, разбавляемой сиплым дыханием демона да стонами Пенелопы. Пустышки нападали молча. Так страшно Рите не было даже в Дите. Этот безумный марафон она запомнила навсегда.
Два часа, они бежали, не смея не то что остановится, даже замедлиться. Наконец они влетели в обширную пещеру. Пустышки не последовали за ними, натыкаясь на невидимую преграду. У некоторых стали появляться темные пятна на месте глаз. Тепло людей манило их, одиноких и брошенных.
Самый первый, многоногий, следовал за ними весь путь. Он поворачивался в разные стороны, темные пятна на розовой коже что-то различали и он все искал ту, которую встретил на дорожке. Внизу лица вдруг появилась крохотная трещина:
- А-а-а-а! – неуверенно пропищал он и через секунду повторил – А-а-а-а!
Пошатывающийся от усталости Гаврилыч обнял Риту за плечи и повел в глубь пещеры. От него остро пахло потом и развратом. Девушка одеревенела чувствами. Весь этот поход, она только и видела, что человеческую глупость и жестокость. Предел ее чувствительности был пройден.
- Все хорошо, Рита. – мягко говорил демон – Мы прошли.
- Чего в этом, - девушка махнула рукой назад – может быть хорошего.
- И тут хорошо. – улыбнулся в бороду ехиатойец – Мы нашли способ подтолкнуть их к развитию. У них начинают появляться глаза и рот. Значит они сдвинулись с нулевой отметки. Мы их выходим.
- Опять будете за людьми грязь подчищать? – Рите трудно было понять логику ехиатойцев, что тратят столько сил на людей.
- За нами же древние подчищали в свое время, - пожал плечами демон – долг платежом красен.
- Кто? – спросила Рита.
- Неважно, - отмахнулся Гаврилыч – пойдем, нас ждут Злые Щели.
-------
Дорогие друзья! Подписывайтесь на, чтобы не пропустить новых глав. Делитесь в Сети с друзьями, ссылками на канал. А так же прошу ставить лайки, так как это поможет продвинуть Вестник Чародейского Киберпанка (ВЧК). Заранее благодарю, искренне ваш Роман Ударцев.
------------------------------------------------------------
Другие работы можно прочитать тут: http://udarzev.mirtesen.ru/_/kartavchkischeshdrugierabotyizhmi
Или посмотреть видео тут: https://www.youtube.com/channel/UCIL8mF0j8zvuJ1xAlZg4aOw
-------------------------------------------------------------
Свежие комментарии